И будет день, придет мгновенье.
Тот светлый миг не упусти!
Рождается стихотворение,
В нем — не убий!
Пойми!
Прости!
Н.Головкин
4 ноября 1954 года в столице Туркменской ССР Ашхабаде в семье историка-архивиста Алексея Владимировича Головкина (1918—1992), потомственного москвича, прибывшего в 1949 году для спасения архивного фонда после катастрофического землетрясения 6 октября 1948 года, и языковеда, учёного и педагога Евгении Николаевны Ершовой (1924—2017), уроженки Ташкента, дочери потомственного москвича, родился Николай Алексеевич Головкин. Проведя детство и юность в Ашхабаде, впитав в себя образец культуры своих легендарных родителей, чьи имена по сей день не стираемы в благодарной памяти туркменского народа, Николай Головкин, начинавший свой творческий путь скромным журналистом молодежного ашхабадского издания, с годами состоялся как признанный мастер слова, кому подвластны практически все литературные жанры.
Как написал в своем юбилейном эссе в сетевом и литературном журнале «Камертон» его постоянный автор Владимир Карагодин, о творчестве Николая Головкина, члена Союза писателей России, члена Союза театральных деятелей России, награждённого в 2024 году за свои писательские труды премией «Золотое Перо Руси», писать очень трудно — настолько оно разнопланово как по форме, так и по содержанию: эссе, рассказы, статьи, стихотворения больших и малых литературных форм, от поэмы до рубаи. Но во всех этих разных формах, во всём этом калейдоскопе творческих интересов проглядывает единый мотив — любовь к русской культуре, любовь к русской словесности.
Любимый художественный приём писателя — реминисценция: обращение к образам русской классики как их новое прочтение и осмысление. Отсюда и особый талант, особый дар Николая Головкина — актуализировать известные исторические события и личности, делать их не только понятными, но и близкими. Часто Николай Алексеевич в своих литературных трудах использует форму диалога с историческими личностями, делая их мир, их ценности и смыслы участниками нашей жизни.
Они для него не отдалённые во времени личности на многовековом небосклоне русской истории, но как бы наши современники, которые продолжают жить с нами не только в названии улиц, не только в скульптурных статуях и картинах, но в первую очередь как Движущая Сила Русской культуры. Поэтому Николай Головкин к ним обращается как к нашим современникам, ищет в беседе с ними ответы на острые вопросы нашего дня, нашей эпохи…
К 70-летию Николая Головкина в Издательском доме Академии имени Н.Е.Жуковского вышел в свет новый сборник стихов автора «Осенины», наполненный многими смыслами и культурными ассоциациями. С одной стороны, это как некий итог его творческого пути на поэтическом поприще, а с другой — как некий таинственный обряд благодарения. Благодарения тем личностям и тем событиям, которые проросли в его творчестве плодовитыми деревьями и колосьями, оставив глубокий след в его душе. И здесь не только его современники, кто повстречался на длинном жизненном пути — как друг, как наставник или случайный собеседник, но и яркие личности из прошедших эпох, которые и сегодня наполняют нашу жизнь вечными смыслами и ценностями.
Это и преподобный Сергий Радонежский, и преподобный Андрей Рублёв, и троицкий иконописец — однофамилец из XVI века Евфстафий Головкин, написавший житийную икону преподобного Сергия, и классики русской литературы Пушкин, Гоголь, Аксаков, и известные исторические личности, без деяний которых трудно представить жизнь русского человека. Эти поэтические встречи и вошли в цикл «Русские судьбы» — как беседы-размышления о нашей жизни сквозь призму истории.
31 октября 2024 года в Актовом зале Издательского совета Русской Православной Церкви прошла торжественная церемония награждения лауреатов XIX открытого конкурса изданий «Просвещение через книгу». Николай Головкин награждён дипломом второй степени в номинации «Лучшая духовно-патриотическая книга» за книгу «Десантный батюшка. Герой Российской Федерации Михаил Васильев (1971—2022)», вышедшую в Издательском Доме Академии имени Н.Е.Жуковского. Эта награда, с одной стороны, стала логическим этапом его творческого пути, а с другой — новой точкой отсчёта, той вершиной, с которой необходимо оглянуться для переосмысления сделанного, чтобы шествовать дальше на пути служения через художественное слово Отечеству. В этой замечательной книге писателю удалось раскрыть яркий и парадоксальный образ священника на войне, настоящего русского богатыря Михаила Васильева. Как логическое завершение статьи хотелось бы повторить слова-наставление на всю жизнь офицера Владимира Васильева сынишке Мише: «Запомни: мужчина — это в первую очередь защитник! Но главное оружие — это не кулаки, не автомат, а слово». — …Вот и слово московского писателя Николая Головкина, которое стоит на страже нашей исторической памяти, делая достоянием современников идеалы и ценности наших славных предков, тоже является оружием в смертельной схватке между Русской Цивилизацией и варварским западом, который в своём безумном стремлении реванша пытается переписать историю.
***
Московское общество туркменской культуры присоединяется к поздравлениям в адрес юбиляра, желает своему давнему и верному сподвижнику дальнейших творческих успехов в покорении вершин великой русской словесности.
К 70- летию со дня рождения поэта, прозаика, эссеиста и публициста Николая Головкина
* * *
Стихо Творение Дня
тихо творило меня.
В окна сочился рассвет.
Сколько мне было? Неважно!
И записал я отважно,
мир увидав как поэт,
дав тогда дерзкий обет,
Стихо Творение Дня.
Как появилась строка?
Кем вы наставники были?
Знают секрет облака.
Или то ангелы плыли?!
Море житейское лет.
Строки в душе прибывали,
в радости или в печали
я исполняю обет.
Помню тот юности свет,
свет моего озарения.
Нет, не затерян был след
первого Стихо Творения.
* * *
Но лишь божественный глагол
До слуха чуткого коснётся,
Душа поэта встрепенётся,
Как пробудившийся орёл.
А.С.Пушкин. Поэт (1827)
Стихи приносят очищенье
от всех невзгод, от всех обид.
Душа и рвётся, и болит.
В стихах восторг и тень сомненья.
И будет день, придёт мгновенье.
Тот светлый миг не упусти!
Рождается стихотворенье.
В нём — не убий!
Пойми!
Прости!
* * *
Ещё по улицам хожу
подолгу, не спеша.
Строку как истину ищу,
открыта ей душа.
Ты — лист последний на ветру,
игрушка всех стихий.
Ещё не отданы перу,
не сказаны стихи.
* * *
Горе` ли повод ревновать?
Да, тучи чтут вершину,
но очень любят наплывать
порою вниз, в долину.
Ручью ль корить исток за то,
что летом высыхает?
Долины голубой простор
внизу лежит, не тает.
Плывите тучами, стихи,
дождём пролейтесь где-то.
Пусть губы, как ручьи, сухи,
но шепчут вновь сонеты.
И вновь взор радует простор
и к солнцу устремлённость гор.
* * *
Ты — близка и далека,
словно лучшая строка.
И добра ты, и строга,
словно лучшая строка.
Я смотрю тебе во след.
Мой романс ты, мой сонет.
Явь и мимолётный сон.
Радость и душевный стон.
Песня
Рождается песня…
Она — как души откровение:
за каждою строчкой —
то радость большая, то вздох.
К нам счастье приходит.
Всё было: надежды, терпение.
Так, камни пробив,
вырастает в расщелине мох.
Пусть песня звучит!
Пусть она никогда не кончается.
И струны гитары
послушными будут рукам.
Сегодня у нас
всё иначе — с тобой — получается.
Как это прекрасно,
что выпало встретиться нам!
Мир выражен в песне
с такою душевною страстью!
Есть в песне порыв,
хоть с трудом подбирались слова.
И каждый из нас,
отыскавший тропиночку к счастью,
достигнув его,
не поверит, быть может, сперва…
Пишущая машинка
У машинки, словно сердце,
что-то ёкнуло в груди.
Потерпи, товарищ верный,
до утра…
Не уходи!
Не окончена работа.
Сном на плечи давит ночь.
Для вещей нет «неотложек».
Им иль нам трудней помочь?!
Смерть в движенье —
может, счастье?!
Где конец,
когда финал?
Ночь. Ещё страничку держит,
став безжизненным металл.
* * *
Мы все в долгах.
Особенно поэты:
ведь строчки наши —
даже золотые! —
аванс мизерный
на благие лета.
Бессмертны души.
Кошельки пустые.
А ведь поэты —
это века вены,
его артерии,
чтоб кровь текла исправно.
И совесть века,
и Отчизны гены.
Да, пусть негромко,
но сказать о главном.
А ведь поэты —
это те же дети
Иль старики,
что мудростью богаты.
Стал век жесток.
На нас набросил сети.
Прощаем век.
Нам ждать ли щедрой платы?!
* * *
Клип за клипом на ТВ.
Тараканы в голове.
А услышишь Слово —
вроде это ново.
Пусть у нас звучит Оно
снова в полный голос.
Золотистое пшено
даст нам новый колос.
Ждём и верим в этот миг.
Как сады весною,
Расцветёт родной язык.
С ним вновь мир открою.
* * *
Звучат во мне стихи, не умолкая.
Мне дорог полюбившийся мотив.
Кого-то на земле я продолжаю.
Продолжусь ли, когда не буду жив?
Мой лучший стих, ты песней лебединой,
взлетишь в прощальный миг под облака?
Но тело и душа пока едины —
не создана последняя строка.
И я небытие, глядишь, нарушу:
в поэте возродится пусть поэт.
Уж нет того, наследую чью душу.
Но что душе бессмертной дымка лет?!
Звучат во мне стихи… То чьи-то души
мне вдруг шепнули нужные слова?
Умом и сердцем им внимай и слушай.
Их думой наполняйся голова!
Звучат стихи. Печалят их утраты.
Успеть!.. Как ночь — пишу, пишу опять.
Наставники мои не просят платы.
С зарёю им так жалко улетать.
Им слава безразлична мировая.
Ничто не удлиняет жизнь вдвойне.
Кого-то на земле я продолжаю.
Звучат стихи, стихи звучат во мне.
Звучат стихи. Мои ли, их — не знаю!
И спор в них о добре идёт и зле.
Собою быть… Но всё же не теряю
то светлое, что увидал во мгле.
Предскажут, жду, судьбу мою.
Мелькая, тропиночка моя, найдись с высот.
Звучат во мне стихи, не умолкая.
Неужто, их мотив во мне умрёт?!
